Китайский эксперт о слежке в интернете
Ядерная бомба устраивает локальные разрушения, а сетевая война может покалечить сразу всю страну.
У Цзянсин — член Инженерной академии КНР, ректор Университета информационных технологий НОАК, знаменитый эксперт в сфере телекоммуникационных и информационных систем, компьютеров и сетевых технологий. К настоящему моменту он организовал и провел более 10 ключевых или значимых государственных проектов, связанных с наиболее волнующими вопросами науки, внес исторический вклад в стремительное развитие и индустриализацию китайского высокотехнологичного телекоммуникационного сектора. «Ляован Дунфан Чжоукань»: А как в техническом плане реализуется подобная прослушка, особенно когда речь заходит о лидерах стран и ядре правительства?
У Цзянсин: На самом деле очень просто. Посмотрите на наши телефоны. Операционная система — чаще всего Windows от Microsoft или Android от Google. Большинство чипсетов произведены компанией Qualcomm. У компьютера процессор обычно от Intel, AMD или ARM, приложения и программы тоже в массе своей разработаны заграницей — и так везде, даже в нашей информационной или технической инфраструктуре. Например, коммутаторы, роутеры, файерволы и серверы чаще всего американского производства. В таких условиях, кого бы Америка не захотела прослушать, с технической стороны в этом нет ничего невозможного.
У Цзянсин: Сетевая война — это, вероятно, особый вид войны. Он в чем-то похож на традиционную войну, в чем-то нет. Я в основном сосредоточусь на различиях. Во-первых, сетевое противостояние — война, в которой молчат пушки и нет разделения на мирное и военное время. Во-вторых, противник иной. Это борьба человека с государством, человека с обществом, группы с государством — и вплоть до войны одной страны с другой. Основным действующим лицом войны может быть как государство, так и неправительственная организация.
В-третьих, урон от такого противостояния в первую очередь затрагивает телекоммуникационную инфраструктуру, вплоть до различных информационных систем, что в реальном мире проявляется уже в виде массового беспокойства и беспорядков. Например, таким образом дезорганизуется работа твоей финансовой или транспортной системы, работа энергетики, а это уже сказывается на военном потенциале страны. То есть воздействие на боевую обстановку осуществляется косвенным образом. В-четвертых, современная война — это высокотехнологичная война с использованием высокоточного оружия.
С помощью сетевой борьбы можно будет снизить точность и ударный потенциал таких вооружений. Все эти инциденты с прослушкой, которые мы видим — всего лишь верхушка айсберга. Более масштабное противостояние на уровне правительств, своего рода незаметная шахматная партия, идет постоянно. Сейчас в научном сообществе все еще идут споры на тему точного определения такого явления, как сетевая война, однако нам не мешало бы признать, что все эти инциденты со слежкой — на самом деле особая форма военных действий. Слишком узко и необоснованно считать, что кибернетическая война — лишь те сетевые атаки, которые затрагивают сразу все стороны жизни и развития государства. «Ляован Дунфан Чжоукань»: Все эти сетевые войны, которые, возможно, происходят прямо сейчас... Некоторые люди считают, что сетевая война страшнее ядерного удара. Вы согласны с этой точкой зрения? У Цзянсин: Я полностью согласен с этим мнением.
Современное общество зависит от информационных технологий, зависит от сети. Урон ядерной бомбы носит локальный характер, а сетевая война может поставить на колени целую страну и даже ввергнуть в хаос весь мир. Поскольку у средств сетевой борьбы нет территориальной привязки, площадь воздействия оказывается больше, чем у атомной бомбы. Например, происходит полная парализация телекоммуникаций системы страны, финансовая сфера погружается в хаос, отсюда разлад уже в национальной экономике, общество лихорадит — и вот у государства уже нет воли воевать. Тяжело добиться такого же эффекта одной бомбой. Поэтому утверждение, что сетевая война страшнее ядерного удара — ничуть не преувеличение, и в этом нет ничего нового.
Наша зависимость от информационных и сетевых систем делает это очевидным. Давайте просто представим, что у вас внезапно нет телефона. Информацию получить некуда — в этой ситуации большинство людей начнет испытывать сильнейшее беспокойство. Паралич информационной инфраструктуры вызовет хаос в обществе. Нет электричества, газ не идет, машины встают, военное оборудование выходит из строя — конечно, психологический эффект сильнее, чем при ядерном ударе. Пошатнул или уничтожил решимость противника вести боевые действия — добился того, что тот сложил оружие и покорился. При термоядерной войне такого добиться сложно. Охрану наших сетевых «границ» нужно организовывать прямо сейчас «Ляован Дунфан Чжоукань»: Если прямо сейчас идет война, какую пользу может принести наличие своего киберкомандования? У Цзянсин: Во-первых, это оборона. Во-вторых, это активная оборона: необходимо давать отпор, а не просто получать тумаки. Природа кибервойск такая же, как и у обычных подразделений армии.
Есть нападение, есть оборона, есть регулярная армия, есть тылы. Война тоже ведется схожим образом. Технологическая часть, обеспечение, а также связанные с ними стратегия и тактика — все это есть. «Ляован Дунфан Чжоукань»: В глобальном плане, на каком уровне сейчас находятся наши возможности по обеспечению сетевой безопасности? У Цзянсин: Хочу сразу особо выделить, что в нашей стране защита сетевой инфраструктуры и обеспечение безопасности киберпространства не входят в обязанности армии. Такие обязанности на наших военных не возлагались. Я считаю, что это очень тяжелое положение. Иными словами, в сети мы практически беззащитны. Таким образом китайский интернет превращается в место, где скапливается информационный мусор, а китайские и зарубежные хакеры могут делать все, что им заблагорассудится.
Мы только-только начали защищать свои информационную инфраструктуру и информационные технологии. Если сравнивать наши достижения с такими масштабными проектами, как американский Internet Storm Center, деятельность которого охватывает всю страну и который объединяет усилия гражданских и армии, народа и общества, то с какой стороны не посмотри, хоть с точки зрения масштаба, хоть с точки зрения зрелости или общего уровня, нам до таких высот еще очень и очень далеко. «Ляован Дунфан Чжоукань»: В чем конкретно состоит это различие? У Цзянсин: Конкретно это различие состоит в том, что у Китая нет кибервойск.
Раз у США уже киберкомандование есть, то, конечно, есть и соответствующие подразделения «Ляован Дунфан Чжоукань»: Как вы думаете, как лучше всего обеспечить сетевую безопасность страны? У Цзянсин: Это очень большой вопрос. Если исходить из нынешней ситуации, то какого-то наилучшего способа просто нет, потому что это вообще вопрос системный. Однако если вам обязательно нужно назвать какой-то самый лучший подход, то я считаю, что необходимо развивать революционные и инновационные технологии, которые смогут поменять правила игры. В ином случае нам будет очень тяжело добиться каких-то впечатляющих и ярких успехов. Дело Сноудена предупредило нас всех о том, что сетевая безопасность — вопрос, требующий комплексного подхода «Ляован Дунфан Чжоукань"; неужели мы все находимся под наблюдением?
У Цзянсин: Я считаю, что такая тревога вполне обоснована, в этом нет какой-то мнительности. Я уже говорил об этом, наше оборудование в подавляющем большинстве случаев производится в США или других развитых странах. Неважно, где оставили «лазейку» — в «железе» или в программном обеспечении, с технической стороны устроить какие-то неприятности совсем несложно. Также в программном обеспечении существуют уязвимости, обусловленные недочетами программистов. С точки зрения их использования, такие «лазейки» ничем не отличаются от «черных ходов», оставленных специально. Поэтому я считаю, что подобные «дыры» в безопасности встречаются очень часто. Проблема в том, что некоторые люди, неправительственные организации или страны пользуются такими лазейками для воплощения своих планов.
Сноуден предупредил людей всего мира о том, что под американской слежкой находятся миллиарды людей, в том числе вы и я. Для того, чтобы оказаться под «особым наблюдением», достаточно их решения, будто ты можешь стать угрозой американским интересам — даже если это лишь потенциальная угроза. То же самое, если просто возбудишь их интерес, этого вполне достаточно. «Ляован Дунфан Чжоукань»: Могут ли Китай и китайская армия извлечь какой-то урок из дела Сноудена? У Цзянсин: Конечно. Если рассматривать этот вопрос на уровне государств, то борьба в информационной сфере и интернете уже принимает крайние формы.
Поэтому государства, правительства и армии мира неизбежно прибегают к крайним мерам и способам, вкладывают необычайное количество сил в то, чтобы обеспечить безопасность сети и информационного поля. Мы уже больше не можем подходить к решению этого вопроса с привычных позиций, использовать привычные методы, тратить привычное количество сил. Дело Сноудена прозвучало для нас тревожным набатом: с такими чрезвычайными ситуациями можно справиться только чрезвычайными средствами. Во-вторых, если говорить о сфере информационных технологий, то если мы хотим радикально переменить эту невыгодную для нас ситуацию с недостатком защищенности, уйти из слабой позиции, при которой нас «открывают», то нам необходимо всеми силами развивать революционные технологии, способные поменять правила игры. Если идти по пути копирования, то наших проблем не решить. Нужно вырываться вперед, опираясь на крупные инновации. В-третьих, Сноуден открыл миру то, что у США есть планы, схемы, система, целый сложившийся комплекс.
Мы не можем бороться с этим, принимая какие-то одиночные непоследовательные меры. Здесь нужен подход «глаз за глаз, зуб за зуб», для противостояния нужна своя система. Один элемент системы не победит, части не победить целого. В будущих сетевых конфликтах проверке будет подвергаться информационная подкованность всего народа «Ляован Дунфан Чжоукань»: Как вы думаете, какой будет сетевая война будущего? У Цзянсин: Я лично считаю, что сетевое пространство станет новым измерением войны. Война будет вестись в пяти основных измерениях: на море, на суше, в воздухе, космосе — и в сети, возможно, все это одновременно.
И сетевые технологии будут использоваться постоянно — в любое время, в любом месте, на каждом этапе ведения боевых действий, будь то получение разведданных, нападение или оборона. Поэтому создание «информатизированных» войск, способных выиграть информационную войну, это задача, над которой наша армия должна непрестанно трудиться в ближайшие 20 лет, чтобы оставаться сильной. Для того, чтобы победить в информационной войне, сначала нужно застолбить за собой победу в киберпространстве. Если проигрываешь войну в сети, то о победе в информационной войне можно и не думать. Вероятно, в будущем борьба за киберпространство будет становиться все более ожесточенной.
Это будет схватка, в которой проверке будут подвергаться совокупная мощь государства, инновационный потенциал и военная подготовленность страны, информационная подкованность всего народа. «Ляован Дунфан Чжоукань»: Раз сетевая война — лишь часть информационной войны, какая конкретно работа стоит перед нашей армии в период информатизации нашей жизни? У Цзянсин: Вся наша армия сейчас одновременно развивается в направлении механизации и информатизации. Однако мы не можем растить свои кибервойска, следуя по чужому пути, копируя чужие наработки. При создании нового оборудования следует не просто делать упор на установку «у противника есть свое, у нас есть свое», следует всегда быть на шаг впереди, на голову выше противника.
При создании кибервойск следует отталкиваться непосредственно от противника, вырабатывать планы и действовать, исходя из мысли «как мне победить соперника». Нельзя создавать «информатизированные» войска просто ради самой информатизации, нужно создавать их для будущих побед. Сейчас наша сфера сетевых технологий тяготеет к следованию по чужому пути, копированию чужих наработок. В нашей военной доктрине, при планировании будущего пути развития армии, при укреплении военного потенциала, при разработке нового снаряжения и оборудования, при подготовке военнослужащих, в воспитании специалистов — всюду нам не хватает инновационности.
Мы еще не пришли к ведущей идеологии — всегда быть на шаг впереди, на голову выше, — пока еще не начали отталкиваться от инноваций при планировании своего развития, пока еще не имеем на руках конкретных инноваций, которые могли бы обеспечить нам решающее преимущество над противником. Хочу еще раз сделать упор на важность комплексного, рассчитанного на победу подхода. Когда Америка только начала проводить информатизацию армии, три рода войск стали делать это независимо друг от друга, вырабатывать свои собственные структуры. Впоследствии стало понятно, что так не пойдет, и они начали делать упор на создание единой системы, создавать кибервойска в единый момент времени по единому плану, с единым командованием для проведения объединенных операций.
Во главе угла оказались идеи совместного использования информации, обмена и координации — все для достижения превосходства в информационном поле. Армия Китая пока еще не в полной мере осознала и поставила себе на службу опыт американских ВС, мы по-прежнему следуем дорогой, проложенной людьми прошлого. На данный момент наши верхи уже осознали важность этого вопроса, поэтому сейчас проводится всестороннее и тщательное высокоуровневое планирование.Взаимодействие войск. Нужно действовать таким образом, чтобы при проведении «информатизации» авторитет руководства, важность его направляющей роли лишь росли, а не уменьшались. Одновременно с тем, чтобы вырабатывать нормы и создавать систему критериев, а также увеличивать четкость принятых целей, даже более важно укреплять вертикаль управления, в приказном порядке обеспечивать полное единство этого процесса. Помимо этого, необходимо увеличивать информационную подготовленность солдат и офицеров. Как осуществлять подготовку личного состава в условиях возрастающей степени информатизации? Как тренировать, как обучать солдат и офицеров? Какие полномочия им предоставлять? Надо сказать, что сейчас еще нет какого-то хорошего способа или метода.
В отдельных войсках, особенно тех, кто использует прогрессивные военные технологии, может быть получше, однако в массе своей армия, особенно сухопутные войска, все же отстает. В плане информатизации для нашей армии все еще справедливо выражение «ноша тяжела, а путь далек». «Ляован Дунфан Чжоукань»: Если ориентироваться на мировой уровень, какие еще недостатки есть у китайских сетевых технологий? Какие тут могут быть пути решения? У Цзянсин: В основном это технологическая отсталость. Прикладные технологии, технологии машиностроения, добычи сырья, производственные технологии — везде нам чего-то не хватает. Технологически Китай все еще отстает, мы развивающаяся страна. Пока еще сохраняется отсталость в плане технологий, техники, науки. И именно потому, что у нас наблюдается такая недостача, мы и должны компенсировать этот разрыв инновационными технологиями. Поэтому нам нужна более широкая и свободная поддержка инноваций. Народу и государству необходимо смириться с тем, что могут быть неудачи, принять, что где-то что-то будет несовершенным.
Источник
У Цзянсин — член Инженерной академии КНР, ректор Университета информационных технологий НОАК, знаменитый эксперт в сфере телекоммуникационных и информационных систем, компьютеров и сетевых технологий. К настоящему моменту он организовал и провел более 10 ключевых или значимых государственных проектов, связанных с наиболее волнующими вопросами науки, внес исторический вклад в стремительное развитие и индустриализацию китайского высокотехнологичного телекоммуникационного сектора. «Ляован Дунфан Чжоукань»: А как в техническом плане реализуется подобная прослушка, особенно когда речь заходит о лидерах стран и ядре правительства?
У Цзянсин: На самом деле очень просто. Посмотрите на наши телефоны. Операционная система — чаще всего Windows от Microsoft или Android от Google. Большинство чипсетов произведены компанией Qualcomm. У компьютера процессор обычно от Intel, AMD или ARM, приложения и программы тоже в массе своей разработаны заграницей — и так везде, даже в нашей информационной или технической инфраструктуре. Например, коммутаторы, роутеры, файерволы и серверы чаще всего американского производства. В таких условиях, кого бы Америка не захотела прослушать, с технической стороны в этом нет ничего невозможного.
У Цзянсин: Сетевая война — это, вероятно, особый вид войны. Он в чем-то похож на традиционную войну, в чем-то нет. Я в основном сосредоточусь на различиях. Во-первых, сетевое противостояние — война, в которой молчат пушки и нет разделения на мирное и военное время. Во-вторых, противник иной. Это борьба человека с государством, человека с обществом, группы с государством — и вплоть до войны одной страны с другой. Основным действующим лицом войны может быть как государство, так и неправительственная организация.
В-третьих, урон от такого противостояния в первую очередь затрагивает телекоммуникационную инфраструктуру, вплоть до различных информационных систем, что в реальном мире проявляется уже в виде массового беспокойства и беспорядков. Например, таким образом дезорганизуется работа твоей финансовой или транспортной системы, работа энергетики, а это уже сказывается на военном потенциале страны. То есть воздействие на боевую обстановку осуществляется косвенным образом. В-четвертых, современная война — это высокотехнологичная война с использованием высокоточного оружия.
С помощью сетевой борьбы можно будет снизить точность и ударный потенциал таких вооружений. Все эти инциденты с прослушкой, которые мы видим — всего лишь верхушка айсберга. Более масштабное противостояние на уровне правительств, своего рода незаметная шахматная партия, идет постоянно. Сейчас в научном сообществе все еще идут споры на тему точного определения такого явления, как сетевая война, однако нам не мешало бы признать, что все эти инциденты со слежкой — на самом деле особая форма военных действий. Слишком узко и необоснованно считать, что кибернетическая война — лишь те сетевые атаки, которые затрагивают сразу все стороны жизни и развития государства. «Ляован Дунфан Чжоукань»: Все эти сетевые войны, которые, возможно, происходят прямо сейчас... Некоторые люди считают, что сетевая война страшнее ядерного удара. Вы согласны с этой точкой зрения? У Цзянсин: Я полностью согласен с этим мнением.
Современное общество зависит от информационных технологий, зависит от сети. Урон ядерной бомбы носит локальный характер, а сетевая война может поставить на колени целую страну и даже ввергнуть в хаос весь мир. Поскольку у средств сетевой борьбы нет территориальной привязки, площадь воздействия оказывается больше, чем у атомной бомбы. Например, происходит полная парализация телекоммуникаций системы страны, финансовая сфера погружается в хаос, отсюда разлад уже в национальной экономике, общество лихорадит — и вот у государства уже нет воли воевать. Тяжело добиться такого же эффекта одной бомбой. Поэтому утверждение, что сетевая война страшнее ядерного удара — ничуть не преувеличение, и в этом нет ничего нового.
Наша зависимость от информационных и сетевых систем делает это очевидным. Давайте просто представим, что у вас внезапно нет телефона. Информацию получить некуда — в этой ситуации большинство людей начнет испытывать сильнейшее беспокойство. Паралич информационной инфраструктуры вызовет хаос в обществе. Нет электричества, газ не идет, машины встают, военное оборудование выходит из строя — конечно, психологический эффект сильнее, чем при ядерном ударе. Пошатнул или уничтожил решимость противника вести боевые действия — добился того, что тот сложил оружие и покорился. При термоядерной войне такого добиться сложно. Охрану наших сетевых «границ» нужно организовывать прямо сейчас «Ляован Дунфан Чжоукань»: Если прямо сейчас идет война, какую пользу может принести наличие своего киберкомандования? У Цзянсин: Во-первых, это оборона. Во-вторых, это активная оборона: необходимо давать отпор, а не просто получать тумаки. Природа кибервойск такая же, как и у обычных подразделений армии.
Есть нападение, есть оборона, есть регулярная армия, есть тылы. Война тоже ведется схожим образом. Технологическая часть, обеспечение, а также связанные с ними стратегия и тактика — все это есть. «Ляован Дунфан Чжоукань»: В глобальном плане, на каком уровне сейчас находятся наши возможности по обеспечению сетевой безопасности? У Цзянсин: Хочу сразу особо выделить, что в нашей стране защита сетевой инфраструктуры и обеспечение безопасности киберпространства не входят в обязанности армии. Такие обязанности на наших военных не возлагались. Я считаю, что это очень тяжелое положение. Иными словами, в сети мы практически беззащитны. Таким образом китайский интернет превращается в место, где скапливается информационный мусор, а китайские и зарубежные хакеры могут делать все, что им заблагорассудится.
Мы только-только начали защищать свои информационную инфраструктуру и информационные технологии. Если сравнивать наши достижения с такими масштабными проектами, как американский Internet Storm Center, деятельность которого охватывает всю страну и который объединяет усилия гражданских и армии, народа и общества, то с какой стороны не посмотри, хоть с точки зрения масштаба, хоть с точки зрения зрелости или общего уровня, нам до таких высот еще очень и очень далеко. «Ляован Дунфан Чжоукань»: В чем конкретно состоит это различие? У Цзянсин: Конкретно это различие состоит в том, что у Китая нет кибервойск.
Раз у США уже киберкомандование есть, то, конечно, есть и соответствующие подразделения «Ляован Дунфан Чжоукань»: Как вы думаете, как лучше всего обеспечить сетевую безопасность страны? У Цзянсин: Это очень большой вопрос. Если исходить из нынешней ситуации, то какого-то наилучшего способа просто нет, потому что это вообще вопрос системный. Однако если вам обязательно нужно назвать какой-то самый лучший подход, то я считаю, что необходимо развивать революционные и инновационные технологии, которые смогут поменять правила игры. В ином случае нам будет очень тяжело добиться каких-то впечатляющих и ярких успехов. Дело Сноудена предупредило нас всех о том, что сетевая безопасность — вопрос, требующий комплексного подхода «Ляован Дунфан Чжоукань"; неужели мы все находимся под наблюдением?
У Цзянсин: Я считаю, что такая тревога вполне обоснована, в этом нет какой-то мнительности. Я уже говорил об этом, наше оборудование в подавляющем большинстве случаев производится в США или других развитых странах. Неважно, где оставили «лазейку» — в «железе» или в программном обеспечении, с технической стороны устроить какие-то неприятности совсем несложно. Также в программном обеспечении существуют уязвимости, обусловленные недочетами программистов. С точки зрения их использования, такие «лазейки» ничем не отличаются от «черных ходов», оставленных специально. Поэтому я считаю, что подобные «дыры» в безопасности встречаются очень часто. Проблема в том, что некоторые люди, неправительственные организации или страны пользуются такими лазейками для воплощения своих планов.
Сноуден предупредил людей всего мира о том, что под американской слежкой находятся миллиарды людей, в том числе вы и я. Для того, чтобы оказаться под «особым наблюдением», достаточно их решения, будто ты можешь стать угрозой американским интересам — даже если это лишь потенциальная угроза. То же самое, если просто возбудишь их интерес, этого вполне достаточно. «Ляован Дунфан Чжоукань»: Могут ли Китай и китайская армия извлечь какой-то урок из дела Сноудена? У Цзянсин: Конечно. Если рассматривать этот вопрос на уровне государств, то борьба в информационной сфере и интернете уже принимает крайние формы.
Поэтому государства, правительства и армии мира неизбежно прибегают к крайним мерам и способам, вкладывают необычайное количество сил в то, чтобы обеспечить безопасность сети и информационного поля. Мы уже больше не можем подходить к решению этого вопроса с привычных позиций, использовать привычные методы, тратить привычное количество сил. Дело Сноудена прозвучало для нас тревожным набатом: с такими чрезвычайными ситуациями можно справиться только чрезвычайными средствами. Во-вторых, если говорить о сфере информационных технологий, то если мы хотим радикально переменить эту невыгодную для нас ситуацию с недостатком защищенности, уйти из слабой позиции, при которой нас «открывают», то нам необходимо всеми силами развивать революционные технологии, способные поменять правила игры. Если идти по пути копирования, то наших проблем не решить. Нужно вырываться вперед, опираясь на крупные инновации. В-третьих, Сноуден открыл миру то, что у США есть планы, схемы, система, целый сложившийся комплекс.
Мы не можем бороться с этим, принимая какие-то одиночные непоследовательные меры. Здесь нужен подход «глаз за глаз, зуб за зуб», для противостояния нужна своя система. Один элемент системы не победит, части не победить целого. В будущих сетевых конфликтах проверке будет подвергаться информационная подкованность всего народа «Ляован Дунфан Чжоукань»: Как вы думаете, какой будет сетевая война будущего? У Цзянсин: Я лично считаю, что сетевое пространство станет новым измерением войны. Война будет вестись в пяти основных измерениях: на море, на суше, в воздухе, космосе — и в сети, возможно, все это одновременно.
И сетевые технологии будут использоваться постоянно — в любое время, в любом месте, на каждом этапе ведения боевых действий, будь то получение разведданных, нападение или оборона. Поэтому создание «информатизированных» войск, способных выиграть информационную войну, это задача, над которой наша армия должна непрестанно трудиться в ближайшие 20 лет, чтобы оставаться сильной. Для того, чтобы победить в информационной войне, сначала нужно застолбить за собой победу в киберпространстве. Если проигрываешь войну в сети, то о победе в информационной войне можно и не думать. Вероятно, в будущем борьба за киберпространство будет становиться все более ожесточенной.
Это будет схватка, в которой проверке будут подвергаться совокупная мощь государства, инновационный потенциал и военная подготовленность страны, информационная подкованность всего народа. «Ляован Дунфан Чжоукань»: Раз сетевая война — лишь часть информационной войны, какая конкретно работа стоит перед нашей армии в период информатизации нашей жизни? У Цзянсин: Вся наша армия сейчас одновременно развивается в направлении механизации и информатизации. Однако мы не можем растить свои кибервойска, следуя по чужому пути, копируя чужие наработки. При создании нового оборудования следует не просто делать упор на установку «у противника есть свое, у нас есть свое», следует всегда быть на шаг впереди, на голову выше противника.
При создании кибервойск следует отталкиваться непосредственно от противника, вырабатывать планы и действовать, исходя из мысли «как мне победить соперника». Нельзя создавать «информатизированные» войска просто ради самой информатизации, нужно создавать их для будущих побед. Сейчас наша сфера сетевых технологий тяготеет к следованию по чужому пути, копированию чужих наработок. В нашей военной доктрине, при планировании будущего пути развития армии, при укреплении военного потенциала, при разработке нового снаряжения и оборудования, при подготовке военнослужащих, в воспитании специалистов — всюду нам не хватает инновационности.
Мы еще не пришли к ведущей идеологии — всегда быть на шаг впереди, на голову выше, — пока еще не начали отталкиваться от инноваций при планировании своего развития, пока еще не имеем на руках конкретных инноваций, которые могли бы обеспечить нам решающее преимущество над противником. Хочу еще раз сделать упор на важность комплексного, рассчитанного на победу подхода. Когда Америка только начала проводить информатизацию армии, три рода войск стали делать это независимо друг от друга, вырабатывать свои собственные структуры. Впоследствии стало понятно, что так не пойдет, и они начали делать упор на создание единой системы, создавать кибервойска в единый момент времени по единому плану, с единым командованием для проведения объединенных операций.
Во главе угла оказались идеи совместного использования информации, обмена и координации — все для достижения превосходства в информационном поле. Армия Китая пока еще не в полной мере осознала и поставила себе на службу опыт американских ВС, мы по-прежнему следуем дорогой, проложенной людьми прошлого. На данный момент наши верхи уже осознали важность этого вопроса, поэтому сейчас проводится всестороннее и тщательное высокоуровневое планирование.Взаимодействие войск. Нужно действовать таким образом, чтобы при проведении «информатизации» авторитет руководства, важность его направляющей роли лишь росли, а не уменьшались. Одновременно с тем, чтобы вырабатывать нормы и создавать систему критериев, а также увеличивать четкость принятых целей, даже более важно укреплять вертикаль управления, в приказном порядке обеспечивать полное единство этого процесса. Помимо этого, необходимо увеличивать информационную подготовленность солдат и офицеров. Как осуществлять подготовку личного состава в условиях возрастающей степени информатизации? Как тренировать, как обучать солдат и офицеров? Какие полномочия им предоставлять? Надо сказать, что сейчас еще нет какого-то хорошего способа или метода.
В отдельных войсках, особенно тех, кто использует прогрессивные военные технологии, может быть получше, однако в массе своей армия, особенно сухопутные войска, все же отстает. В плане информатизации для нашей армии все еще справедливо выражение «ноша тяжела, а путь далек». «Ляован Дунфан Чжоукань»: Если ориентироваться на мировой уровень, какие еще недостатки есть у китайских сетевых технологий? Какие тут могут быть пути решения? У Цзянсин: В основном это технологическая отсталость. Прикладные технологии, технологии машиностроения, добычи сырья, производственные технологии — везде нам чего-то не хватает. Технологически Китай все еще отстает, мы развивающаяся страна. Пока еще сохраняется отсталость в плане технологий, техники, науки. И именно потому, что у нас наблюдается такая недостача, мы и должны компенсировать этот разрыв инновационными технологиями. Поэтому нам нужна более широкая и свободная поддержка инноваций. Народу и государству необходимо смириться с тем, что могут быть неудачи, принять, что где-то что-то будет несовершенным.
Источник
Комментарии (1)