Чем конкретно русские люди отличаются от европейцев

«Стремление некоторых отечественных политиков видеть Россию частью европейской цивилизации усугубляет колониальную зависимость нашей страны от США и ЕС, считает Владимир Лепехин.

Мир-системный подход и цивилизации

Прежде, чем провести сравнительный анализ российской и западной цивилизаций, нужно ответить на вопрос: а существует ли российская цивилизация? Это тем более важно, что вот уже четверть века российские студенты изучают отечественную историю по учебникам (под редакцией Л.И. Семенниковой), согласно которым самобытной российской цивилизации не существует. Что это „мост“ между цивилизациями Востока и Запада, некое транзитное пространство, и проч.

В оценке существующих цивилизаций эта позиция соответствует известному теософскому концепту мадам Блаватской, которая делила мир на цивилизации трех типов: „прогрессивную“ (непрерывного развития), „восточную“ (циклического развития) и „внеисторическую“ (не способную к развитию).

Уже в наше время этот явно расистский и антироссийский концепт продвигается в рамках так называемого мир-системного подхода Иммануила Валлерстайна, согласно которому мир делится на ядро (это Запад), периферию и полупериферию.

Очевидно, что это весьма удобная для Запада конструкция, закрепляющая — уже в новой терминологии — концепт колониального устройства мира.

Российские элиты (включая чиновников Минобразования, рекомендующих вузам названные учебники) фактически согласились с позицией Блаватской-Валлерстайна. При этом одни деятели считают, что Россия — неотъемлемая часть европейской цивилизации (либералы-западники), другие считают её органичной частью Союза не-западных государств (традиционалисты), ну а третьи, подобно философу Сергею Переслегину, — тем самым пресловутым мостом.

Помнится, Виктор Янукович, в период своего президентства тоже предлагал себя в качестве „моста“ между ЕС и Россией — и мы видим, что из этого вышло. К сожалению, многие постсоветские политики не читают ни философской литературы, ни хотя бы антиутопий вроде „Дня опричника“ Владимира Сорокина, в котором образ России-моста доведен до отвращения.

Между тем, еще Сэмюэль Хантингтон заметил, что государства, стремящиеся к многополярному миру и при этом пытающиеся конкурировать со сверхдержавами, обязаны позиционировать себя в качестве цивилизаций. Так что Россия, которая (уже не будучи супердержавой) ставит своими целями защиту суверенитета и противостояние геополитическим конкурентам, просто обязана опереться на цивилизационную модель развития.

Не на имперскую модель, которая в нынешних условиях попросту самоубийственна, а именно на цивилизационную, которая позволит России продолжить эффективную интеграционную политику, а также обеспечить коллективную безопасность на пространстве Евразии.
Исторические иллюзии российских элит

То, что и Россия, и Европа когда-то были почти равновеликим частями христианского мира, породило иллюзию у части российских элит, что наша страна — часть общеевропейской христианской цивилизации.

Действительно, жители Руси-России и Западной Европы имеют антропологическую идентичность, схожесть языков, традиций, художественных стилей, а главное — они всегда поклонялись одному Богу и руководствовались одним Евангелием. Проще говоря, обе части Большой Европы последнюю тысячу лет объединяла Нагорная проповедь.

Разница была лишь в том, что россияне считали себя равными в отношениях с европейцами, справедливо полагая, что славяне, наряду с романо-германцами, стояли у истоков европейской культуры, а вот у западных элит никогда не было иллюзий относительно „единой христианской цивилизации“. Россия всегда считалась ими если не варварской и азиатской страной (лишь географически частью своей находящаяся в Европе), то, по меньшей мере, отсталой периферией „цивилизованного“ Запада.

Основная причина российских исторических иллюзий — отсутствие в РПЦ и в российских элитах адекватной оценки западного христианства в сравнении с восточным.

В силу вольного или невольного заблуждения в верхах РПЦ периодически активизировалась идея единства двух основных христианских церквей с последующими попытками приблизить РПЦ к греческой православной, греко-католической и собственно католической церквям. Достаточно вспомнить реформы Никона, расколовшие РПЦ надвое, или игры российских императоров с униатами на Украине, или экуменические попытки патриархии РПЦ сблизиться с Ватиканом уже в новорусское время.

В свою очередь, Ватикан всегда вел себя иначе. Его как бы готовность к сближению с православными всегда предполагала изменение устава последних и их поглощение католиками.

Почему так? Да потому что западно-христианская церковь, как я полагаю, исторически была первой глобальной ересью по отношении к изначальному христианству. И, в отличие от истинных последователей Христа, изгнавшего, как мы помним, торговцев из Храма, римско-католическая церковь состоялась в результате её поддержки торговцами западного Средиземноморья (по такой же схеме произошла и Реформация римско-католической церкви в XVI веке, когда основателя протестантизма Мартина Лютера активно поддерживали бюргеры Германии).

Римско-католическая церковь не только пустила торговцев в храм — торговцы контролируют Ватикан и сегодня. В то время как Русская православная церковь была почти полностью уничтожена в годы советской власти.

Принципиально разная судьба духовно-нравственной „надстройки“ суть основа сформировавшихся к XXI веку в Европе и России принципиально разных ценностных систем и, следовательно, типов поведения.
Основные отличия русских от европейцев

Главное различие России и Европы — не в географии и даже не в уровне экономического развития (мы, как известно, в космос летаем, а некоторые страны Европы отстают от России по основным экономическим показателям), а в принципиально разных ценностях.

Разумеется, то, что называется Русским духом, не является следствием какой-то особой антропологии русского человека, но предопределено целым рядом объективных факторов.

Прежде всего, следует отметить, что Россия состоялась как земледельческая, то есть производительная и созидательная цивилизация, постепенно прираставшая сначала ремесленничеством, а затем и промышленным производством. А вот Европа сделала рывок в своем развитии с момента разрастания в Средиземноморье торговых городов и формирования торгового капитала, который предопределил ускоренное развитие финансового капитала, а затем и его последующее преобразование и в промышленный капитал.

Российская империя шесть веков прирастала землями, которые заселяли преимущественно земледельцы-пахари, Европа четыре века прирастала насильно присоединяемыми к ней колониями. Разная география и принципиально разные изначальные экономические уклады предопредели формирование различных моделей поведения российских и европейских этносов.

Российский мыслитель Николай Данилевский, абсолютизируя культурный фактор развития цивилизаций (особенности православия и западного христианства — в том числе), определил эти модели через понятия „ненасильственность славян“ и „агрессивность романо-германцев“. В свою очередь, немец Карл Хаусхофер и англичанин Хэлфорд Маккиндер абсолютизировали — с выгодой для своих наций — географический фактор и противопоставили уже не славян и романо-германцев, а „атлантистов“ (англо-саксов) и „континенталистов“ (во главе с, разумеется, германцами). Но эти и иные узкопарадигмальные концепты истории давно разоблачены, например, Фернаном Броделем, лучше, чем кто либо описавшим процесс происхождения локальных цивилизаций, а также целым рядом российских мыслителей от Константина Леонтьева и Николая Трубецкого до Льва Гумилева, Александра Зиновьева, Александра Панарина, Валентина Катасонова, etc.

Главное отличие между Россией и Европой, подчеркиваем, ценностное, и вытекает оно из совокупности географических, экономических и, следовательно, социокультурных сущностей. И если кочевники всегда следовали за флорой и фауной и защищали свое право на это движение, торговцы защищали свои товары, финансисты — свои капиталы, а промышленники — активы, то образ жизни земледельцев предполагает защиту своей земли.

Земледельческий уклад экономики и всей жизни России (еще при Екатерине Великой 94 % населения России были крестьянами) предопределил не только созидательную модель поведения русского человека и его ненасильственность, но также целый ряд других качеств русско-российского мегаэтноса: особое отношение к правосудию (справедливость выше закона), к государству (государство не хозяин, а высший судья), к обществу, семье, личности и т.п.
Пропасть между русскими и европейцами становится все глубже

Сегодня и граждане России, и европейцы в массе своей забыли суть Нагорной проповеди. Однако если европейцы сделали это добровольно и сознательно, то россияне — во многом вынужденно. И если первые стремятся уйти от христианских установлений еще дальше — в сторону безудержного потребления, то вторые — по крайней мере, сегодня и на уровне официоза — стремятся удержать общество в рамках традиционной высокой морали.

И эти два образа жизни становятся все более и более несовместимы.

Вот почему границы между Россией и Западом будут и дальше наполняться военными конфликтами и, разумеется, не по вине России. Именно Запад стремится — еще со времен крестовых походов — поставить соседние страны в зависимое от себя положение. И первую, и вторую мировую войны, и нынешнюю гибридную войну начинал Запад. Такова природа цивилизации, сформировавшейся не в храмах и монастырях, а на торговых площадях и рынках»